Анастасия Зиневич
"Страшно не было. Я не для того, чтобы бояться сюда приехала".
В прошлую субботу, 12 сентября, мне удалось поговорить с уникальным человеком, Анастасией Зиневич.
Прошло всего три дня, после ее выписки из института трансплантологии им. В.И. Шумакова. Где ей сделали одну из самых редких операций - трансплантацию сердца и легких.
Настя очень сильная, открытая и оптимистичная девушка. Сейчас она восстанавливается после операции, и надеюсь уже очень скоро, сможет поехать домой, к своей семье.
Прошло всего три дня, после ее выписки из института трансплантологии им. В.И. Шумакова. Где ей сделали одну из самых редких операций - трансплантацию сердца и легких.
Настя очень сильная, открытая и оптимистичная девушка. Сейчас она восстанавливается после операции, и надеюсь уже очень скоро, сможет поехать домой, к своей семье.
Своя история от Анастасии Зиневич
Я из Санкт-Петербурга.
В 2012 году стало плохо, стала задыхаться, лестницы стали мне не в радость. Пошла по врачам, и меня в центр Алмазова направили, там поставили диагноз ЛАГ.
Мне изначально сказали, сейчас таблетки, а когда станет плохо придется пересаживаться.
Ну и в 2018-ом году, я поехала в Москву,в Шумакова. Тогда там мне сказали, что еще рано оперироваться, можно гулять.
Так я вернулась домой. В это время уже бывали обмороки, но не часто, и я научилась с ними справляться. Я их чувствовала и всегда носила с собой аммиак. Если чувствую что сейчас упаду - сразу дышала аммиаком. Успокаивалась, просто глубоко дышала, настраивала дыхание. Я не могла быстро пройтись - начиналась одышка,поиграть с ребёнком, присесть на корточки- была огромная проблема.. То есть, вот такие вещи.
А потом, через полгода, сердце уже стало не выдерживать – был ужасный приступ аритмии.По скорой помощи меня увезли в местную больницу, госпитализировали, сделали РЧА (Радиочастотная абляция сердца), оно не помогло. Аритмии начались все чаще и чаще. Могла сидеть пить чай, а через секунду лежать с приступом под 200 ударов в минуту. Так не могло больше продолжаться,и я снова поехала в Шумакова, там выяснилось, что теперь уже нужно пересаживать сердечно-легочный комплекс. Возвращаясь в Питер, я уже знала дату следующего приема, и что буду вставать в лист ожидания.
За несколько дней до назначенной даты, я, у себя в Питере, попадаю в больницу с сильным приступом аритмии. Приступ там снять не смогли, и накануне запланированной поездки в Москву, я с боем выбиралась из этой больницы под подписку и так далее...
Так с приступом и приехала в Шумакова. Врачи мне сказали: хочешь, положим? Я говорю – хочу.
Это был октябрь 2019-го. В общем-то я больше из Москвы уже не уезжала.
Страшно не было. Я не для того, чтобы бояться сюда приехала, и… Ну а что бояться? Как в поговорке: одной смерти не миновать, а семи - не бывать. Поэтому чего теперь бояться-то? Делать надо.
В Москву я приехала с мамой, папа и муж с ребенком остались в Питере. Только когда садик закрыли на карантин, сына ко мне сюда привезли. В Питере у нас еще бабушка есть - свекровь моя, так что слава Богу, родственниками не обделены. Поэтому поддержка от всех, помощь тоже.
В центре трансплантологии я познакомилась с девочкой, ее зовут Катя, она тоже ждет комплекс. Мы с ней и сейчас общаемся, ее еще не пересадили. Больше знакомых, как таковых, нету с комплексом. Кому только легкие пересадили есть, а вот с комплексом - нет.
В конце апреля мне еще раз сделали РЧА, уже в Шумакова. Но оно, в общем-то, тоже не помогло, приступы аритмии все равно повторялись.
За 8 месяцев, проведенных в Москве, я раза 4 в больнице полежала.
В июле надо было планово госпитализироваться в Шумакова. Я ждала звонка от врача, он должен был сказать когда приезжать. 22-го июля мне позвонил Егор Федорович, часов в семь вечера, спрашивает, как дела? Говорю: пока вы не позвонили, было хорошо, а сейчас уже что-то как-то не очень. Он говорит: есть орган, но еще проверяем, так что будь наготове.
Поговорила с ним, сижу, а муж на меня смотрит, что - спрашивает - госпитализация?
Я говорю: нет, пересадка! Он на меня смотрит глазами бешеными, а я сижу и думаю: так, что мне надо с собой взять?
Потом Егор Федорович позвонил опять. Ну и все, вызвали такси, я выехала. Поехала одна, мы решили что муж останется дома с ребенком.
В 2012 году стало плохо, стала задыхаться, лестницы стали мне не в радость. Пошла по врачам, и меня в центр Алмазова направили, там поставили диагноз ЛАГ.
Мне изначально сказали, сейчас таблетки, а когда станет плохо придется пересаживаться.
Ну и в 2018-ом году, я поехала в Москву,в Шумакова. Тогда там мне сказали, что еще рано оперироваться, можно гулять.
Так я вернулась домой. В это время уже бывали обмороки, но не часто, и я научилась с ними справляться. Я их чувствовала и всегда носила с собой аммиак. Если чувствую что сейчас упаду - сразу дышала аммиаком. Успокаивалась, просто глубоко дышала, настраивала дыхание. Я не могла быстро пройтись - начиналась одышка,поиграть с ребёнком, присесть на корточки- была огромная проблема.. То есть, вот такие вещи.
А потом, через полгода, сердце уже стало не выдерживать – был ужасный приступ аритмии.По скорой помощи меня увезли в местную больницу, госпитализировали, сделали РЧА (Радиочастотная абляция сердца), оно не помогло. Аритмии начались все чаще и чаще. Могла сидеть пить чай, а через секунду лежать с приступом под 200 ударов в минуту. Так не могло больше продолжаться,и я снова поехала в Шумакова, там выяснилось, что теперь уже нужно пересаживать сердечно-легочный комплекс. Возвращаясь в Питер, я уже знала дату следующего приема, и что буду вставать в лист ожидания.
За несколько дней до назначенной даты, я, у себя в Питере, попадаю в больницу с сильным приступом аритмии. Приступ там снять не смогли, и накануне запланированной поездки в Москву, я с боем выбиралась из этой больницы под подписку и так далее...
Так с приступом и приехала в Шумакова. Врачи мне сказали: хочешь, положим? Я говорю – хочу.
Это был октябрь 2019-го. В общем-то я больше из Москвы уже не уезжала.
Страшно не было. Я не для того, чтобы бояться сюда приехала, и… Ну а что бояться? Как в поговорке: одной смерти не миновать, а семи - не бывать. Поэтому чего теперь бояться-то? Делать надо.
В Москву я приехала с мамой, папа и муж с ребенком остались в Питере. Только когда садик закрыли на карантин, сына ко мне сюда привезли. В Питере у нас еще бабушка есть - свекровь моя, так что слава Богу, родственниками не обделены. Поэтому поддержка от всех, помощь тоже.
В центре трансплантологии я познакомилась с девочкой, ее зовут Катя, она тоже ждет комплекс. Мы с ней и сейчас общаемся, ее еще не пересадили. Больше знакомых, как таковых, нету с комплексом. Кому только легкие пересадили есть, а вот с комплексом - нет.
В конце апреля мне еще раз сделали РЧА, уже в Шумакова. Но оно, в общем-то, тоже не помогло, приступы аритмии все равно повторялись.
За 8 месяцев, проведенных в Москве, я раза 4 в больнице полежала.
В июле надо было планово госпитализироваться в Шумакова. Я ждала звонка от врача, он должен был сказать когда приезжать. 22-го июля мне позвонил Егор Федорович, часов в семь вечера, спрашивает, как дела? Говорю: пока вы не позвонили, было хорошо, а сейчас уже что-то как-то не очень. Он говорит: есть орган, но еще проверяем, так что будь наготове.
Поговорила с ним, сижу, а муж на меня смотрит, что - спрашивает - госпитализация?
Я говорю: нет, пересадка! Он на меня смотрит глазами бешеными, а я сижу и думаю: так, что мне надо с собой взять?
Потом Егор Федорович позвонил опять. Ну и все, вызвали такси, я выехала. Поехала одна, мы решили что муж останется дома с ребенком.
Когда приехала долго не могла найти кабинет, надо было КТ сделать. Помню позвонила Егору Федоровичу , говорю: "Егор Федорович, я не могу найти, скажите." А у меня уже одышка. Он говорит: "Сядь успокойся, отдышись". А я ему: "не могу, мне надо побыстрее все сделать. Что такое, я и так долго ждала!" )).
В общем сделали КТ, анализ крови и клизму.
А потом я ждала. Вот это было уже мучительно. Когда тебе все звонят узнают: "Ну что там? Ну как там?". А я уже спать хочу. Я очень устала, наверное от нервов, прилегла на подушечку, и чувствую, засыпаю.
Проснулась оттого, что за мной пришли, с каталкой уже. Поехали мы в операционную. Приезжаем – операционная закрыта. И все тот же Егор Федорович, позвонил там кому-то, поболтал, подходит ко мне и говорит: "ну первый раз не получилось, поехали домой".
- как домой?! – говорю – я отсюда не уеду! Лежу на каталке, такая, права качаю. Он говорит: "да нет, в палату, операционная еще не готова".
Через некоторое время мы снова ехали в операционную, на этот раз все получилось. Помню, уже на операционном столе, попросили подать ручку. Я дала ручку, мне поставили укольчик - я больше ничего не помню (смеется)
Первые дни после операции помню плохо. Что-то помню, что-то не помню. Вообще вся первая неделя у меня прошла в туманчике небольшом :)
Первый раз меня стали будить – открываю глаз, а там Готье , другие врачи, будят меня, говорят: просыпайся. А я говорю: не, не буду – и дальше спать. Кто-то из врачей попросил:" сожми мне пальчик". А у меня рука вообще не шевелиться. И все, дальше я опять "провалилась".
Так меня будили, наверное, раза три-четыре. Под конец я уже сжала кому-то пальчик, у меня это получилось. А потом открыла глаза, и поняла что я привязана к кровати. это нормально, так всех привязывают, и в общем-то ко мне сразу подошли и развязали.
В общем сделали КТ, анализ крови и клизму.
А потом я ждала. Вот это было уже мучительно. Когда тебе все звонят узнают: "Ну что там? Ну как там?". А я уже спать хочу. Я очень устала, наверное от нервов, прилегла на подушечку, и чувствую, засыпаю.
Проснулась оттого, что за мной пришли, с каталкой уже. Поехали мы в операционную. Приезжаем – операционная закрыта. И все тот же Егор Федорович, позвонил там кому-то, поболтал, подходит ко мне и говорит: "ну первый раз не получилось, поехали домой".
- как домой?! – говорю – я отсюда не уеду! Лежу на каталке, такая, права качаю. Он говорит: "да нет, в палату, операционная еще не готова".
Через некоторое время мы снова ехали в операционную, на этот раз все получилось. Помню, уже на операционном столе, попросили подать ручку. Я дала ручку, мне поставили укольчик - я больше ничего не помню (смеется)
Первые дни после операции помню плохо. Что-то помню, что-то не помню. Вообще вся первая неделя у меня прошла в туманчике небольшом :)
Первый раз меня стали будить – открываю глаз, а там Готье , другие врачи, будят меня, говорят: просыпайся. А я говорю: не, не буду – и дальше спать. Кто-то из врачей попросил:" сожми мне пальчик". А у меня рука вообще не шевелиться. И все, дальше я опять "провалилась".
Так меня будили, наверное, раза три-четыре. Под конец я уже сжала кому-то пальчик, у меня это получилось. А потом открыла глаза, и поняла что я привязана к кровати. это нормально, так всех привязывают, и в общем-то ко мне сразу подошли и развязали.
Анастасия с семьей (фото из личного архива)
На четвертый день меня перевели в БИТ. Хотели раньше, но у меня мама не успевала, ей надо было сдать анализы на ковид, сейчас с этим строго.
На пятый день сняли два дренажа и я начала ходить. а на шестой дренажи сняли целиком.
Мама мне помогала, относилась ко всему спокойно. Моя мама на меня похожа, мы не боимся. Семейка такая ))) Я провизор - аналитик. Мы такие ) фармацею ничем не испугаешь.
Сейчас я Москве, только три дня как выписалась с Шумакова. В больнице провела где-то месяц и две недели. Сегодня ходила на улицу, 5000 шагов намотала. В целом нормально все, только вот голоса у меня пока нет. ЛОР сказала что он скоро вернется. Я долго не могла даже пить. Есть еще как-то могла, твердую пищу, а именно пить, глотать, мне очень было трудно. Сейчас полегче, но все равно иногда захлебываюсь.
Из лекарств пока пью "Програф", хотя в общем-то, не вижу ничего страшного в дженериках. Если выбор есть, я конечно, выберу заграничный, там субстанция получше. А по действующему веществу одинаково все.
Муж с ребенком в Питере сейчас, каждый день разговариваем по Ватсапу. Они ждут меня, просят поскорее возвращаться домой. Мы ремонт хотим делать, вот думаем как с ремонтом быть. С сыном все мечтаем, когда же мы поедем на море. На море хочу! На наше морюшко, хоть на какое-нибудь. Правда меня «обрадовали», что загорать нельзя, но этот вопрос тоже решим. А так, глобального ничего такого нет, просто разговариваем. Как будто я в магазин вышла, сейчас приду.
На работу конечно хочу, меня на моей последней работе ждут. У нас очень хороший коллектив, и в общем-то мне повезло с ними. Мне собрали определенную сумму, чтобы была возможность жить здесь, в Москве. И коллеги с работы и мои друзья с учебы. У нас была очень дружная группа, и там девчонки мне тоже очень сильно помогли. Одна из подруг пустила клич, и все кто как смог, так и поддержали.
Девчонки с работы тоже пишут, созваниваемся с ними. Все переживают, узнают: как дела, как что?... Спрашивают когда вернусь, потому что провизоров не хватает.
Моя профессия провизор - аналитик – редкая. Я не совсем стою за кассой, я проверяю лекарства, которые готовят в аптеке, сижу с реактивчиками, и куча бумажной волокиты на мне.
В 2016 году я ушла с работы, потому что тогда хотелось больше времени уделять ребенку. Муж меня в этом поддержал. А потом болезнь не позволила.
Сейчас сыну 6 лет, в следующем году пойдем в школу, поэтому обязательно надо вернуться (смеётся).
В конце нашего разговора, я попросила Настю дать какой-то совет, людям ждущим вызова на трансплантацию.
"Просто надо жить. Жить сегодняшним днем, вот прожили день – хорошо. Вы ждете, значит вам дали шанс, вам дали шанс чтобы можно было получить здоровье, получить жизнь дальше. Просто ждите этого шанса и не потеряйте его, что-ли…."
На пятый день сняли два дренажа и я начала ходить. а на шестой дренажи сняли целиком.
Мама мне помогала, относилась ко всему спокойно. Моя мама на меня похожа, мы не боимся. Семейка такая ))) Я провизор - аналитик. Мы такие ) фармацею ничем не испугаешь.
Сейчас я Москве, только три дня как выписалась с Шумакова. В больнице провела где-то месяц и две недели. Сегодня ходила на улицу, 5000 шагов намотала. В целом нормально все, только вот голоса у меня пока нет. ЛОР сказала что он скоро вернется. Я долго не могла даже пить. Есть еще как-то могла, твердую пищу, а именно пить, глотать, мне очень было трудно. Сейчас полегче, но все равно иногда захлебываюсь.
Из лекарств пока пью "Програф", хотя в общем-то, не вижу ничего страшного в дженериках. Если выбор есть, я конечно, выберу заграничный, там субстанция получше. А по действующему веществу одинаково все.
Муж с ребенком в Питере сейчас, каждый день разговариваем по Ватсапу. Они ждут меня, просят поскорее возвращаться домой. Мы ремонт хотим делать, вот думаем как с ремонтом быть. С сыном все мечтаем, когда же мы поедем на море. На море хочу! На наше морюшко, хоть на какое-нибудь. Правда меня «обрадовали», что загорать нельзя, но этот вопрос тоже решим. А так, глобального ничего такого нет, просто разговариваем. Как будто я в магазин вышла, сейчас приду.
На работу конечно хочу, меня на моей последней работе ждут. У нас очень хороший коллектив, и в общем-то мне повезло с ними. Мне собрали определенную сумму, чтобы была возможность жить здесь, в Москве. И коллеги с работы и мои друзья с учебы. У нас была очень дружная группа, и там девчонки мне тоже очень сильно помогли. Одна из подруг пустила клич, и все кто как смог, так и поддержали.
Девчонки с работы тоже пишут, созваниваемся с ними. Все переживают, узнают: как дела, как что?... Спрашивают когда вернусь, потому что провизоров не хватает.
Моя профессия провизор - аналитик – редкая. Я не совсем стою за кассой, я проверяю лекарства, которые готовят в аптеке, сижу с реактивчиками, и куча бумажной волокиты на мне.
В 2016 году я ушла с работы, потому что тогда хотелось больше времени уделять ребенку. Муж меня в этом поддержал. А потом болезнь не позволила.
Сейчас сыну 6 лет, в следующем году пойдем в школу, поэтому обязательно надо вернуться (смеётся).
В конце нашего разговора, я попросила Настю дать какой-то совет, людям ждущим вызова на трансплантацию.
"Просто надо жить. Жить сегодняшним днем, вот прожили день – хорошо. Вы ждете, значит вам дали шанс, вам дали шанс чтобы можно было получить здоровье, получить жизнь дальше. Просто ждите этого шанса и не потеряйте его, что-ли…."
Анастасия с родителями
(фото из личного архива)
(фото из личного архива)
"Своя история" - это история жизни людей, которые получили новый шанс на жизнь или только ждут вызова на трансплантацию. Наши истории похожи, при этом каждая из них уникальна.
Если вы хотите поделиться своей историей,
напишите нам.
Если вы хотите поделиться своей историей,
напишите нам.